Не случилось страшного. Мир не рухнул в трещину.
В доме Профсоюзов убивали женщину.
Голос бил отчаянно из окна открытого.
Отвечала гоготом сволота пробитая.
Все текло, как принято, и не видя бедствия,
Все снимал на камеру человек ответственный.
Это и не ненависть - нет ему названия.
Голос бил отчаянно из чумного здания.
Смерть туда наведалась и скривилась искренне,
Хоть привыкла, бедная, и к огню, и к выстрелам.
Там шкварчало, жарилось, задыхалось криками...
Убивали женщину. Пламя рдело бликами.
На столе распятая, как-то дико выгнута,
Умирала женщина, не людьми настигнута.
Кто подумал - кончено! Кто-то спел - начало!
У нее под сердцем сердце замолчало.
Потянулись нитками две прямые линии...
Нет, это не ненависть - нет такому имени.
Все текло, как принято. Не почуяв бедствия,
Снял это молчание человек ответственный.
Не случилось страшного. Мир не рухнул в трещину.
Буднично и весело убивали женщину.
Ульяна Копытина, Бишкек
via
Голос бил отчаянно из чумного здания.
Смерть туда наведалась и скривилась искренне,
Хоть привыкла, бедная, и к огню, и к выстрелам.
Там шкварчало, жарилось, задыхалось криками...
Убивали женщину. Пламя рдело бликами.
На столе распятая, как-то дико выгнута,
Умирала женщина, не людьми настигнута.
Кто подумал - кончено! Кто-то спел - начало!
У нее под сердцем сердце замолчало.
Потянулись нитками две прямые линии...
Нет, это не ненависть - нет такому имени.
Все текло, как принято. Не почуяв бедствия,
Снял это молчание человек ответственный.
Не случилось страшного. Мир не рухнул в трещину.
Буднично и весело убивали женщину.
Ульяна Копытина, Бишкек
via
Свежие комментарии