Нового президента Южной Кореи ожидают трудности с собственными военными, но возможна поддержка бизнеса
На вопрос в заголовке у специалистов по корейским делами ответ очевиден: нет, не потеряют. Но испытают немало кризисных моментов не только с северянами, но и с собственными союзниками на юге полуострова.
По крайней мере, на такие выводы наталкивает разговор Царьграда с одним из профессиональнейших российских специалистов по Корее, ведущим научным сотрудником Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН Евгением Кимом. Он ответил на вопросы Царьграда, связанные с избранием нового главы Южной Кореи Мун Чжэ Ина.
Главой страны стал защитник рабочих
Царьград: Мун Чжэ Ин сразу сделал ряд интересных заявлений относительно желания улучшить отношения с северянами, что в США на фоне их собственных отношений с Пхеньяном многие насторожились. А в России его избрание приняли, похоже, с симпатией - сын бедняка-беженца с северной Кореи, происхождение из народа, сам себя сделал. Заявления, опять же, многообещающие в смысле мира и покоя в регионе. Особенно на фоне совсем недавних событий. А чего от него можно ждать в реальности? Кто он на самом деле?
Евгений Ким: Он действительно сын беженца из Северной Кореи, не сумевшего найти, как говорят, рай в Южной Корее. Поэтому они очень бедно жили. И маленький Мун помогал матери таскать угольные брикеты для отопления. Она разносила по домам угольные брикеты, а он ей помогал.
Справка: Мун Чжэ Ин родился 24 января 1953 года на острове Коджедо. Его отец был эвакуирован на юг в декабре 1950 года, во время Корейской войны. Несмотря на бедность, Мун смог получить среднее образование в одной из престижных школ в городе Пусне.
Е.К.: Потом поступил в университет, хоть и со второго раза. Но из университета его два раза исключали. За то, что он принимал участие в выступлениях против политики тогдашнего правительства. И когда второй раз его исключили, отправили его служить в армию в спецназ. Думали, что сумеют его сломать, Ну, там, понимаете, подготовка более суровая, чем обычно в воинских частях.
Ц.: И, насколько я помню, идеологически очень проамериканская.
Е.К.: Да. И там он оттрубил два с половиной года. Пришёл из армии, восстановился в университете, закончил. И - пошёл в адвокаты по трудовым вопросам. Адвокатом рабочих. То есть у него была возможность - поскольку парень умный - пойти в прокуроры, в судьи, и жил бы себе припеваючи. Но ничего подобного - стал правозащитником и адвокатом рабочих. И так никуда с этой стези и не уходил. А в 1970-е, 1980-е, даже и в начале 1990-х годов заниматься адвокатской деятельностью по трудовым вопросам - это было довольно-таки нелёгкое, не хлебное, и даже опасное дело. Тем не менее он продолжал этим заниматься.
Ц.: То есть он социалист, получается?
Е.К.: Лейборист, давайте так будем говорить.
Если бы его не вытащил в 2003 году Но Му Хён, президент Республики Корея, с которым Мун Чжэ Ин однажды где-то познакомился случайно, тот так бы и продолжал заниматься правозащитной деятельностью в пользу рабочих. А тут он приобрёл опыт работы сначала секретарём, помощником президента по вопросам общественных организаций, потом - по внутренней политике. Ну а потом стал уже и руководителем администрации президента. Так что у него есть опыт государственный, опыт работы с рабочими, с профсоюзами. И в качестве помощника президента он был одним из тех людей, как я полагаю, которые предложили несколько серьёзных социальных преобразований.
Дадут ли США улучшить отношения с Северной Кореей
Ц.: Это была хорошая фраза со стороны Мун Чжэ Ина, что он готов осуществить первый свой международный визит в Северную Корею. Но ключевой вопрос - дозволено ли ему будет улучшить эти отношения со стороны старшего партнёра - США?
Е.К.: Я вам скажу, что у него есть опыт общения с северянами. Он, когда был руководителем администрации президента, готовил визит президента в Северную Корею в октябре 2007 года. И тогда, во время этого визита, они подписали целый ряд экономических соглашений, которые потребовали бы приблизительно 11 миллиардов долларов инвестиций из Южной Кореи. И готовила все эти документы, естественно, администрация президента. И поэтому Мун бывал там, он умеет разговаривать с северянами.
Ц.: В том числе и об объединении двух Корей?
Е.К.: Сам Мун всегда говорил, что никто за них объединять их не будет. Объединиться, если они хотят, они могут только сами. И пока они не сумеют наладить между собой отношения, они так и будут находиться под контролем, под влиянием внешних сил.
Вот к примеру: в этом году американцы провели с южанами очень крупные, очень агрессивные военные учения. Обычно эти двухмесячные учения включают примерно 200-215 тысяч человек. В этом году было 300 тысяч. Чьё это было предложение? Не американское. Это южане предложили, южнокорейские военные. И по вопросу ужесточения позиции США по Северной Корее - помните, все эти заявления о том, что в апреле КНДР какие-то проведёт атомные взрывы, и поэтому надо ужесточать политику по отношению к ней - это всё напевали и Тиллерсону, и вице-президенту Пенсу южнокорейцы.
Ц.: Получается, что у господина Муна, если он действительно займётся улучшением отношений с КНДР, намечаются серьёзные проблемы со своими военными? АП значит, и с американцами, так?
Е.К.: Думаю, да. И тем более, что в своё время он настоял перед американцами на том, чтобы во время войны Южная Корея имела право командовать своими войсками сама. Американцы бодались с ним - но всё-таки согласились, вынуждены были согласиться. Консерваторы потихонечку всё время отодвигают срок исполнения этой договорённости. Но я думаю, что Мун Чжэ Ин настоит, чтобы через какое-то время закончилось подчинение южнокорейской армии полностью американцам.
Ц.: Можно ли эти слова понимать как некий намёк на умеренный антиамериканизм со стороны Муна?
Е.К.: Давайте будем говорить не об антиамериканизме, а о стремлении проводить независимую внешнюю политику, которая защищала бы национальные интересы Кореи. Вот почему он сейчас, например, даже в инаугурационной речи сказал, что будет настаивать на том, чтобы вопрос о размещении системы ПРО THAAD в Южной Корее обсудить и с китайцами, и с американцами. Дело в том, что решение американцев поставить этот комплекс противоракетной обороны наносит Южной Корее много ущерба. Военный - потому что её территория становится объектом ракетного удара со стороны России и Китая. Политический - потому что они дождались того, что МИДы России и Китая выступают с совместным заявлением. Наконец, это и экономический ущерб. Потому что китайцы, во-первых, сократили объем импорта корейских товаров, а во-вторых, резко сократили поездки туристов. Особенно те, что были наиболее выгодны южнокорейцам - групповые поездки туристов, когда иногда некоторые фирмы до тысячи человек, даже несколько тысяч отправляли на новогодние или какие-то праздники, в качестве подарка от предприятия. А каждый из этих людей, когда прибывает в Южную Корею, тратит примерно две тысячи долларов. А там бывает 7-8 миллионов китайских туристов. Вот представьте себе, сколько получала туристическая отрасль Южной Кореи.
Дальше. Территория, на которой поставили сейчас первую установку, финансово-промышленной группе Lotte. Она сопротивлялась, но потом вынуждена была согласиться. А теперь в Китае закрываются её магазины - речь идёт о нескольких десятках магазинов, крупных торговых центров. Народ просто-напросто бойкотирует.
Там речь идёт о потерях в сумме больше чем 10 миллиардов долларов. Это серьёзно. Поэтому если думать о национальных интересах, как раз надо думать и об этом, прежде чем принимать решение о размещении этой системы THAAD. Которая на самом деле - и все это прекрасно понимают - никак не защищает от северокорейских ракет. Потому что Северная Корея, если будет война с Югом, сможет спокойно доставать столичный район из артиллерии. А чтобы было понятно - в столичном регионе проживает 25 миллионов человек. Это половина населения Южной Кореи.
Словом, Мун Чжэ Ин будет пытаться избавиться от такого сомнительного подарка. Но не знаю, насколько американцы дадут ему это сделать. Посмотрим…
https://tsargrad.tv/articles/poterjajut-li-ssha-juzhnuju-kor...
Свежие комментарии